Гусар в Кремле

Имя главного военного коменданта Москвы при императоре Александре II, героя обороны Севастополя, участника многих войн и кампаний первой половины ХIХ века, генерала от кавалерии Ивана Ивановича Кизмера весьма известно в военной истории России. Но открыв любое справочное издание, мы найдём лишь указание места его кончины и захоронения. Место же рождения прославленного генерала до последнего времени оставалось неизвестным, как, впрочем, и его происхождение, поскольку связаны с местом в Ивановской области, так и не ставшим, при всей его значимости, объектом интереса историков.

За прошедшие века знаменитый Гаврилово-Посадский конный завод(в прошлом дворцовый завод) посещало немало лихих кавалеристов. И офицеров, и генералов, и даже маршалов. Двенадцать лет (с1830-го по 1842-й) здесь дислоцировались полки четвёртой гусарской дивизии под командованием известных военачальников. И только один кавалерийский генерал, а именно И.И. Кизмер(31.05.1786-02.02.1865), является уроженцем Гавриловской коннозаводской волости. Впервые эта фамилия мне встретилась в августе 2004 года при работе с материалами архива гавриловопосадской ратуши за 1790 год. Иван Кондратьевич Кизмер, секунд-майор и коллежский асессор, был на тот период смотрителем завода. Захотелось узнать о нём побольше. Однако поиск в интернете дал информацию лишь о генерале Кизмере. Сразу возник вопрос об их возможном родстве. Степень родства напрашивалась сама собой – отец и сын. Чтобы документально подтвердить этот факт, пришлось обратиться к документам ХVIII века. Редкость иностранной (немецкой) фамилии на просторах России значительно облегчила поиск. В размещённых в интернете документах (газетные объявления по Санкт-Петербургу за 1763-1767гг.) удалось найти упоминания о Кондрате Кисмере — вагенмейстере, в другом месте – экипажмейстере (что, в принципе, одно и то же) при дворцовой конюшне. И Гавриловский конный завод, и дворцовые конюшни в то время принадлежали к одному ведомству — дворцовой конюшенной конторе. Поэтому родственная связь двух Кизмеров стала более чем очевидна. Мы пока не располагаем точной датой назначения Ивана Кондратьевича на Гавриловский завод. Но о том, что на 1790 год он не был здесь новичком, косвенно свидетельствуют многие факты. Так, на запросы суздальского исправника о событиях, происходивших в Гавриловской слободе в 1780-е годы,ратуша адресует его к Кизмеру. Точная дата смерти его пока также не установлена. Последнее упоминание о нём в документах ратуши встречается 25 мая 1793 года. С середины же 1796 года в должности смотрителя уже значится Т.Б. фон Фок. Некоторые подробности о семье Ивана Кондратьевича и её дальнейшей судьбе содержатся в журнале ратуши за 1799 год. Так, 6 апреля ратуша получила из уездного суда требование о получении с купца Григория Жилина «данных в прошлом 1795 году находившимся при Гавриловском конном заводе коллегским асессором Иваном Кондратьевичем Кизмером за свидетельством двух посторонних людей завещательных писем и препорученных оными в его распоряжение собственных Ево Кизмера денег 5000 рублей и о присылке оных в Губернское правление». А 28 июня того же 1799 года Суздальский нижний суд запросил ратушу о взыскании «с живущих в здешнем посаде коллежского асессора Ивана Кондратьевича Кизмера с шести душ (дворовых — В.Б.) на содержание присудственных мест 52 р. 1/2 к. А как платёж с них государственных податей платил здешний купец Григорей Алексеев Жилин, а потому и требует оный суд, дабы ратуша благоволила вышеписанные деньги взыскать и прислать в тот суд».

Как видно из ответа ратуши, на тот момент Григорий Алексеевич Жилин (владелец известного в России пудреного завода, бывший в 1790-1795 годах бургомистром посада) оказался в отъезде в Санкт-Петербурге. Вернувшись 1-го октября того же 1799 года, он на запрос Суздальского суда показал сказкой, «что живущие прежде в здешнем посаде умершего коллегского асессора Ивана Кондратьева сына Кизмера дворовые люди всего шесть душ ныне жительство имеют в Санкт-Петербурге с малолетними детми Ево сыном Иваном и дочерью Катериною у родной их бабки унтерсталмейстерши Анны Ивановой дочери фон Кизмеровой». Из печатных источников известно, что будущий генерал, закончив пажеский корпус в 1805 году, служил по лёгкой кавалерии. В 1819 он уже полковник. В этом звании он принял Мариупольский гусарский полк, первым командиром которого, кстати, был М.И. Кутузов. С 1827 года уже генерал-майором он состоял при начальнике 3-й гусарской дивизии, с 1830-го — командир бригады. С1834 года Иван Иванович Кизмер служит на военно-административных должностях. Он участник кампаний 1805-1807 гг., Русско-Турецкой 1806-1812гг. и Отечественной 1812 года войн, кампаний 1830-1831 гг. и Восточной 1853-56 гг. С 1853-го И.И. Кизмер — первый комендант Севастополя, с 1855-го — первый военный комендант Москвы. Награждён орденом Св. Георгия 4-й степени (1830), а также орденами Св. Александра Невского с алмазами, Белого Орла («за отличное исполнение служебных обязанностей по званию»), Св.Владимира 2-й, 3-й и 4-й степеней, имел золотую саблю «за храбрость» с алмазами, польский знак отличия 2-й степени, а также серебряные медали за 1812 и 1814 годы. За взятие штурмом крепости Варшавы 25 и 26 августа 1831 года, за оборону Севастополя и бронзовую в память войны 1853-1856 годов. Знак беспорочной службы за 50 лет. Наиболее полные, ценные и интересные сведения о генерале, описывающие его быт, характер и привычки, содержатся в книге, написанной его плац-адъютантом Дмитрием Никифоровым, знавшим Кизмера ещё по Севастополю. В ней автор передаёт и некоторые колоритные детали биографии генерала, почерпнутые из его рассказов. На момент назначения его военным комендантом Кизмер «был седовласым старцем среднего роста, тучного телосложения». Вопреки утверждению наполеоновского маршала И. Мюрата, что настоящий гусар не доживает до 35 лет, Кизмер прожил почти до 80, оставаясь истинным гусаром. «Он любил рассказывать про весёлые годы своей молодости… Рассказывая про первый приезд в Москву в 1802 году… он повествовал про весёлую жизнь в Москве молодых приезжих петербургских офицеров того времени… ежедневные званые обеды и вечера». И «под старость он любил окружать себя весёлою женскою молодёжью, на вечерах в его обширной комендантской квартире постоянно звучали пение и музыка». А занимал он два этажа (3-й и 4-й) Потешного дворца (бывшего дворца бояр Милославских) в Кремле. Поскольку он всю жизнь был холостяком, «ему, — продолжает Никифоров, — много было и 3-го этажа, где находились 12 больших комнат. 4-й же этаж был не мебилирован, и оставался пустым». Ежедневно к 11 утра Кизмер в коляске ехал в Генерал-губернаторский дом с рапортом. Оттуда возвращался в 1-м часу дня и совершал обычную свою прогулку по Александровскому саду, затем возвращался домой для обычных занятий и официальных выездов. Обедал комендант ровно в 4 часа пополудни. После обеда — часовой сон в кресле, а в 7 часов поездка куда-нибудь на музыкальный или карточный вечер. Кизмер любил бывать в хорошем обществе высшего круга. Причём выдавал себя за истого русского, хотя по вероисповеданию был лютеранином. Был аккуратен в своих делах, как истый немец, и не любил, когда кто-нибудь даже за глаза говорил, что он немец. Защищая своего подчинённого и поссорившись по этому поводу с высшим начальством, Кизмер подал в отставку, после чего прожил совсем немного. Остаток жизни он провёл в доме земляка, генерал-лейтенанта Николая Александровича Бутурлина (1801-1867), имевшего родовое имение в с. Бородино Суздальского уезда и похороненного там же. Сам же И.И. Кизмер погребён на Введенском лютеранском кладбище Москвы, где по сей день сохранился его мавзолей.