Грозовое небо над Закомельем

Перед началом Великой Отечественной войны число жителей села Закомелье составляло немногим более 500 человек. В колхозе «1 Мая» работала лишь небольшая часть сельчан. Большинство же трудилось в учреждениях, организациях и на предприятиях Гаврилова Посада: ткацкой фабрике, МТС, железнодорожной станции, в совхозе «Гаврилово-Посадский», расположенном рядом с селом маслозаводе, торге и т.д.

Центром культурной и общественной жизни села была школа, получившая в 1927 году имя учительницы Т.И. Шумиловской – в то время начальная, а в 1934-м году надстроенная вторым этажом и ставшая семилетней.

Здесь с пятого по седьмой класс учились дети не только из Закомелья, но также из окрестных селений: Ярышева, Воймиги, Гончарова, Муравкина, Бексирева, Шестовы и Брылы.

22 июня 1941 года районная газета «Колхозный край», верставшаяся, естественно, накануне, поместила на первой странице заметку с подзаголовком: «Торжество победителей». Речь в ней шла о победителях соревнования бригад, принимавших участие в осушении болот Пиногорского лесного массива, из которых берёт начало наша речка Воймига. До Великой же Победы в войне, начавшейся в этот день, оставалось 1418 дней.

На второй странице газеты была помещена статья маршала «от кавалерии» С.М.Будённого «Шире развивать мулопроизводство», в которой он призывал наращивать разведение мулов в стране, в том числе и в военных целях, поскольку, по словам маршала, мул — незаменимое вьючное животное во время боевых действий, особенно в горной местности. А для подъёма отечественного муловодства, пишет Будённый, необходимо наращивать поголовье ослов.

Однако, на момент опубликования статьи заниматься развитием ословодства в стране было уже поздно…

Большая же часть наличных лошадей, имевшихся в хозяйствах и являвшихся гордостью района, в первые же месяцы войны была отправлена в действующую армию.

Перед войной Закомелье, как и большинство других населённых пунктов района, не было ни электрофицировано и ни радиофицировано. Правда, в центре села ещё в 20-е годы был установлен громкоговоритель. Но праздных людей, которые бы приходили слушать радиопередачи к этому столбу, было немного.

Но уже в самом начале войны одновременно с изъятием у граждан немногочисленных радиоприёмников, в том числе и детекторных, началась сплошная сетевая радиофикация. Практически в каждом доме на стене появилась чёрная или серебристая «тарелка» репродуктора местного радиовещания. Из этих «тарелок» шла трансляция сводок Совинформбюро и указания компетентных органов по мобилизации населения на решение задач военного времени.

Если в первые дни войны люди жадно ловили любую информацию о положении на фронтах, то очень скоро перестали ей доверять, поскольку она совершенно не отражала реального положения дел.

Особенно тревожно люди восприняли начало работ по строительству укреплений по западной границе района. Начались разговоры о возможной эвакуации вглубь страны, и, в первую очередь, семей коммунистов. Жительница Закомелья Зоя Фёдоровна Бутина рассказывала в 90-е годы, что они писали на фронт своему отцу – коммунисту письмо, спрашивая – стоит ли им уезжать в случае прихода немцев. «Уезжайте непременно, — отвечал отец. – Немцы придут, наша немка всех продаст». Имелась в виду женщина, жившая в селе, имевшая по отцу немецкие корни. Сам Фёдор Бутин позже погиб на фронте, но на 23 февраля 1942 года в районке было опубликовано его письмо к землякам под заголовком: «Буду мстить фашистам».

Наряду со строительством линии укреплений жители Закомелья были задействованы и на строительстве аэродрома для бомбардировочной авиации в трёх километрах от села.

С первых же недель войны был введён режим светомаскировки. В вечернее и ночное время все окна домов драпировались плотной тканью, чтоб даже самый слабый лучик от керосиновой лампы или затопленной печи не пробивался наружу. И, тем не менее, авианалёты были. В доме Шипиловых долго и после войны просматривались следы от пуль трассирующей очереди, выпущенной с вражеского самолёта. У дома Кузьмы Яковлева была прострелена одна из фляг с молоком, стоявших на телеге и приготовленных к отправке. Железнодорожный мост, находящийся буквально в 30 метрах от окраины села, привлекал вражескую авиацию гораздо больше, нежели молочные фляги, но у моста в самом начале войны были установлены зенитки, отражавшие налёты бомбардировщиков. Зенитчики на всём протяжении дислокации были частыми гостями и шефами Закомельской школы. Впервые в истории села на домах жителей появились номера, правда, нанесённые мелом, очевидно, в целях упрощения контроля за населением со стороны властей. Главной задачей нашего сельскохозяйственного района в тяжелейших условиях войны, когда не хватало буквально всего: людей, тягловой силы, инвентаря, удобрений, посевного материала и т.д., было дать максимум продукции для фронта, для победы. На угодьях совхоза, находящихся в непосредственной близости от Закомелья на весну 1942 года, согласно данным его директора А. Русалкина, опубликованным в газете «Колхозный край», планировалось к севу: 150 га овощей, 2370 га картофеля, парники на 4100 рам.

Катастрофически не хватало тягловой силы. Повсеместно началась кампания по обучению работе в упряжке крупного рогатого скота, — преимущественно быков. Занимались этим мальчишки 16-17 лет.

Там, где не было быков и нетелей, переходили на ручную копку. Дневная норма для женщин ручной копки – 0,05 га. 5 соток в день! Владельцы участков в 6 соток хорошо представляют, что это такое.

ВЦСПС в апреле 1942 года принял постановление «О развитии индивидуального огородничества». Вот тогда колхозники и получили приусадебные наделы. Теперь после работы от зари до зари в колхозе они могли (после зари) производить продукцию на своём огороде. В межсезонье работали швейные, сапоговаляльные и другие производства при сельхозартелях. К лету 1942 года на районный склад поступило 450 пар валяных сапог, 656 овчин, 1155 кг. шерсти,166 шапок ушанок, 996 пар перчаток и варежек, 834 пары портянок.772 свитера,760 пар носков и 4770 других вещей. Закомельцы с их маломощным хозяйством редко занимали первые строчки в сводках показателей. Но вот в сенокошении они традиционно ходили в передовиках. По итогам 1942 года были отмечены закомельские колхозницы: Е.Ф. Бутина, скашивавшая вместо 40 соток по норме – 60 соток колосовых культур. То же Е.Я. Рябова – по 70 соток!

Для нынешних косарей это фантастика, покруче «Звёздных войн».

И хотя 1 мая 1942 года «Сталин дал приказ всей Красной Армии – добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск», и войска, и труженики тыла были «обеспечены» ещё на три года ударным трудом и проявлением «беспримерного героизма».

20 июня того же 1942 года в район прибыли 120 эвакуированных детей из блокадного Ленинграда. Жители села вспоминали, как всем миром собирали для открывшегося в Закомельской школе интерната всё необходимое, но лучше об этом свидетельствуют газетные материалы. В статье «Колхозного края» от 26 июня 1942 года «Обеспечим детей города-героя всем необходимым» перечисляются пожертвования, сделанные населением за первую неполную неделю.

«Среди трудящихся района, — сообщает газета, — широко развернулся сбор вещей, продуктов и денежных средств на содержание детских интернатов. 12 учителей города и села приняли участие в разъяснительной работе среди колхозников…

Собрано 1465 штук детской одежды, 1973 – хозяйственной и чайной посуды, 322 метра мануфактуры, 17183 рубля.

Кроме того, 8 центнеров пшеницы, 13 центнеров ржи, мясо, молоко, мука и другие продукты.

Торковский колхоз «Ударник» выделил 40 метров мануфактуры, 150 кг. муки, 3 кровати, продукты. Володятинский колхоз – 111 штук белья, 145 приборов чайной и столовой посуды, 300 рублей и 150 яиц».

После заселения на первый этаж здания школы прибывших блокадников весь учебный процесс в школе происходил в четырёх классных комнатах второго этажа, а посему учёба была организована в 3 смены.

Перегрузку испытывали и другие школы района, поэтому в закомельскую школу были перенаправлены дети из сёл Огренева и Темирёва, посещавшие прежде школы, соответственно, в селе Бородино и посёлке Петровском. При том, что Темирёво находится от Закомелья в 11 километрах. Многие дети, особенно из многодетных семей, прекращали учёбу, чтобы помогать матерям в работе или нянчится с малолетними братишками и сестрёнками. Это очень наглядно отразилось на комплектовании классов в первые послевоенные годы, когда в одном классе одновременно обучались 11-12-летние и 15-16, а иногда и 17-летние дети и подростки. Во время войны школьники не только обеспечивали школу топливом (при школе была лошадь), но и помогали взрослым в полевых работах. Старшие девочки ходили на фабрику и подменяли ткачих. С концертами самодеятельности выступали перед ранеными в госпитале.

К концу войны бытовых трудностей не становилось меньше, скорее наоборот, но в моральном плане приближение победы над врагом окрыляло людей, давало новые силы и уверенность в преодолении всех невзгод военного времени. 58 жителей Закомелья не вернулись домой с войны, и это самая большая незаживающая рана тех грозных лет.